Профессор Самошкин
Когда говоришь об известном и заслуженном ветеринарном враче, так и тянет на сантименты. Дескать, жил на свете пятилетний мальчуган, жил, как все, пока однажды не вытащил с книжной полки «Доктора Айболита» или не посмотрел по телевизору фильм про Белого Бима. И это произвело на маленького человека такое впечатление, что он немедля расстался с мечтами стать космонавтом, водолазом или, на худой конец, милиционером, осознав, что его призвание — пришить ножки зайчику,...который попал Но у Игоря Борисовича Самошкина всё было совсем не так. В Московскую ветеринарную академию его привело не веление сердца, а всего лишь совет знакомого, разглядевшего в нем своего будущего коллегу. Игорь поступил, но всего через несколько месяцев появились душевные колебания: занятия в анатомичке производили на него слишком сильное впечатление. Но интерес к приобретаемой профессии все же оказался сильнее, впечатлительный студент одумался, и у истории появилось продолжение.
Потом был выпуск и служба в армии, которую доктор Самошкин проходил в военном госпитале им. К.Н.Бурденко. Работая вместе с хирургами-травматологами, молодой врач не только набирался опыта, но и стал использовать полученные навыки в своей основной профессии. Каждый раз всё успешнее и успешнее. Сейчас доктор ветеринарных наук, профессор кафедры хирургии Московской государственной академии ветеринарной медицины и биотехнологии имени К.И.Скрябина, член Ученого совета названной академии и Воронежского государственного университета имени К.Д.Глинки, член Межведомственного научного совета по медицинской биотехнологии «Репродукция клеток, тканей и биопротезирования» РАМН Игорь Борисович Самошкин возглавляет единственный в Москве Центр травматологии животных, им же созданный в 1995 году. Этот Центр хорошо известен не только москвичам, но и жителям других регионов, хотя, наверное, его создателя, как и любого врача, больше бы устроили безвестность и ненужность.
Всякая больница, в том числе и ветеринарная — место, по определению, невесёлое. А травмпункт и подавно. Редко, кто собирается туда заранее. Травма — это всегда неожиданность. Всегда боль, страх, спешка, глупый вопрос «почему это случилось именно сейчас и именно с моей собакой?» и ещё более глупая надежда, что всё произошедшее — всего лишь страшный сон. Почему же люди, находясь на грани отчаяния и считая секунды, каждая из которых может стать последней для их любимца, везут пострадавшего зверя, через всю столицу, в Центр Самошкина, в то время как в Москве есть немало ветеринарных клиник, в том числе и круглосуточных?
Конечно, можно сказать, что все они наслышаны о мастерстве доктора Самошкина, его достижениях и званиях. Но это будет только частью правды. Другая её часть заключена в словах самого доктора:
« … Есть мнение, что хороший хирург не имеет права на эмоции. Он должен манипулировать скальпелем с хладнокровием и точностью робота, даже если вокруг него будет рушиться весь мир. Я и мои коллеги так не умеем. В каждом животном, которое к нам попадает, видим не только пациента. Лично я вижу в нём свою собственную собаку и отношусь к нему также, что называется «пропускаю через душу». Врач должен быть искусен в своей области, но еще важнее, чтобы он умел сопереживать тому, кого лечит. А у ветеринарного врача, кроме того, обязательно должно быть свое животное. Хоть кошка, хоть собака, неважно.»
У самого доктора Самошкина дома живёт чау-чау. «Настоящая хирургическая собака, перенесла, к сожалению, уже три операции», — говорит о ней доктор. В прочем, в Центре травматологии занимаются не только травмами, как таковыми. Здесь выполняются и плановые хирургические операции, в том числе полостные и реконструктивно-восстановительные операции на опорно-двигательном аппарате животного. Проводится здесь и протезирование суставов — очень интересное, но вместе с тем и очень сложное направление в хирургии. Такая операция показана при дисплазии суставов у собак, чаще всего тазобедренных, хотя и другие суставы тоже могут поражаться. Дисплазия, ставшая настоящим бичом для собак многих пород, имеет генетическую природу. Она может передаваться даже через полтора десятка поколений. Однако риск развития заболевания определяется и внешними факторами, такими как содержание, кормление и даже тип полов в доме, где живёт собака. Доктор Самошкин говорит, что на скользком линолеуме или паркете лапы щенка разъезжаются, он часто падает в так называемую «позу цыплёнка табака». Нескольких таких падений бывает достаточно, чтобы подтолкнуть генетический механизм болезни.
Лечение дисплазии — занятие длительное и, увы, не всегда эффективное. Теперь, благодаря стараниям доктора Самошкина и сотрудников его Центра, российским собачникам стал доступен новый метод. Эндопротезирование, проще говоря, замена поражённого сустава на искусственный — очень сложная операция, причём делают ее в Центре Самошкина по собственным запатентованным методикам и собственными эндопротезами. При этом все научную деятельность профессор Самошкин невинно называет «своим хобби», хотя и не представляет без неё своей работы.
Большинство пациентов Центра составляют собаки и кошки, но иногда на приём к доктору Самошкину попадают и другие животные. Лечил он и ворона, и попугаев, лечил и другую живность, разве что пришивать лапы попавшему под трамвай зайцу ему пока не приходилось. Рассказ о докторе Самошкине был бы неполным без упоминания об открытии им нового направления в мировой ветеринарии. Однажды на столе у профессора оказалась хомячиха в тяжелом состоянии. Бедняжке срочно требовалась помощь акушера, надо было делать кесарево сечение. Об анатомии хомяков профессор знал лишь то, что эта анатомия нигде не описана, но выбора у него всё равно не было. Всё закончилось благополучно и с этого момента наука под названием «неотложное микроакушерство» начала отсчёт своей истории.
Елена Патрушева.
Газета Известия аналитическое приложение "Зоомагазин"